Но фронт был совсем рядом – если бы те события происходили сейчас, то жители как Рублево-Успенского шоссе, так и Новорижского были бы, вне всяких сомнений, уже давно эвакуированы. 

Как мы знаем, крайний рубеж наших окрестностей – город Звенигород – врагом так и не был взят. Хотя войска нацистской Германии сообщали о взятии города.

На Звенигородскую землю с самолётов со свастикой падали листовки, хвастливо возвещающие, что "русская Швейцария и знаменитая русская святыня Звенигород взяты немецкими войсками". Но это была неправда. 

Правдой было то, что за Москву, за Звенигород, за бесчисленные древние русские города и сёла, за право помнить и знать свою историю народ заплатил очень дорогую цену. Всего в 3-ёх километрах от Саввино-Сторожевского монастыря немцы остановились – и дальше уже не прошли. 

К началу декабря 1941 года Красная армия перешла в контрнаступление и выбила врага за рубежи города. Однако линии обороной на худший случай активно возводились. Сегодня их можно увидеть хорошо сохранившимися, например, в деревне Дунино.

Современная Новая Рига пострадала от врага больше. В самый критичный период бои проходили прямо на тех территориях, где сегодня находится «Агаларов эстейт». 

Враг дошёл даже по Павловской слободы – в короткое время оккупации партизаны создали там подпольную типографию, печатавшую листовки со следующим текстом: "Мы с вами, товарищи! Мы мстим фашистам на каждом шагу, уничтожайте их на нашей земле! 

Мы призываем вас, наши родные отцы, матери, братья и сестры, к выдержке, стойкости, бесстрашию и смелости! Помогайте нам, партизанам, всем, чем только можете. Мы будем вместе бить лютого врага. Отомстим фашистам за пролитую невинную кровь наших людей!"

Совсем рядом, на Волоколамском шоссе, свой подвиг вершили Панфиловцы. 5 декабря 1941 года наступило затишье. Противник выдохся. 

Оборонительный период Московской битвы закончился. А 17 декабря враг был выбит за пределы современного Истринского городского округа Московской области.