Осень – абсолютно противоестественное время года. В городе ещё ладно, а на даче ну совсем за гранью. Мир не должен состоять из одних только жёлтых листьев.

Они не должны загораживать, словно реклама в лужковской Москве, всё на свете. Глаз должен от них на чём-то отдыхать.

Но нет. Всё спрятано, затянуто в эти жёлтые чехлы, от ветра листья нехотя шевелятся, взлетают, снова опускаются.

Да, конечно, всё это красиво. Но нельзя же так. Мир жёлтых листьев. Ими покрыты все деревья, крыша дома и вообще все крыши на участке, стол, скамейки.





Если есть бассейн, то и бассейн покрыт. Собачья конура. Земля. Вода в пруду. Оставленная кем-то детская коляска.

Два рулона рубероида. Весь дачный воздух тоже состоит из листьев. Они падают и падают. Жёлтые листья мертвы, от них пахнет гнилушкой.

Но они романтичны, поэтому мы говорим, что от них пахнет тленом. Мы сравниваем осень с порой увядания, обязательно красивого и благородного. 

Осень жизни, как и осень года, надо, не скорбя, благословить. В действительности всё это неправда.

Современный дедушка – спортзал, импланты и регулярно реализуемая тяга к путешествиям. Нет, старость – не листья.

Осень и листья – это когда чуть за тридцать, когда ещё безумно далеко до этой старческой бодрости, но когда уже понял, что тлен неизбежен, гнилушка.

Когда и зубы ещё собственные, и суставы тоже, и ты стискиваешь своими натуральными, пока что жёлтыми зубами желтоватый пластиковый мундштук от рыжеватой сигариллы, и идёшь, и пинаешь, пинаешь, пинаешь эти жёлтые листья ногой в специальном осеннем ботинке из водоотталкивающего оранжевого нубука, на высокой шнуровке.

Осенью на дачу ездят больше в одиночестве и ради дела. Всё в последний раз проверить перед заморозками. Воду из унитаза слить.

Вообще слить всё, что только можно. Вода чересчур нагло олицетворяет жизнь, от неё следует избавиться.





Потому что это только по календарю Новый год наступает 1 января. В действительности он приходит раньше, где-то на рубеже сентябряоктября.

Именно тогда всё замирает, цепенеет, все природные системы обнуляются до заводских настроек, чтобы уже с первым радостным снегом, с первым ярким зимним днём начать закачивать в себя очередные достижения небесных разработчиков.

А ещё с осенью можно разговаривать. Именно потому, что осень предполагает одиночество, а на миру только смерть красна, человек, мирно беседующий со временем года, выглядит полнейшим дебилом.

Здравствуй, осень. Здравствуй, Алексей Геннадьевич. Не Геннадьевич, а Геннадиевич. Паспортистка, дура, ещё в детстве перепутала... Ты уверен, что мне, осени, это так важно знать?

Беседа с осенью – высокое искусство. Не каждому дано. Вот у великих получалось. Я спросил у осени: «Где моя любимая?» – Осень мне ответила проливным дождём.

Это никому не известный великий поэт Владимир Киршон, баловень и любимец осени, дождя и тополя.

«Осенью человек, как все звери, будто уходит в себя», – писал Иван Гончаров. Время интровертов тянется долго, а заканчивается неожиданно.

Как мы тут уже писали, вдруг ложится первый снег, воздух светлеет – и как будто не было никакой осени.

Но пока что нам доступны лишь осенние досуги. Паустовский в одном из рассказов писал: «Часто осенью я пристально следил за опадающими листьями, чтобы поймать ту незаметную долю секунды, когда лист отделяется от ветки и начинает падать на землю».

Рассказ тот назывался «Жёлтый свет».

Любители красивых слов нередко называют осень золотым временем года или золотым периодом. А осенний лес – золотым лесом.

Поход в этот лес за грибами – одна из немногих радостей, которые нам дарит золотое время года.





Человек, который на московском тротуаре за стоевровровой купюрой не нагнётся, здесь, на подмосковной даче влезет в старые резиновые боты, напялит на себя дурацкий плащ и скроется в волшебном золотом лесу.

Там он два часа будет без перерыва нагибаться за перепрелыми, уже коричневыми листьями, сослепу и по неопытности путая их с грибами.

Принесёт пакет грибной трухи и будет счастлив, как младенец.

Зажарит на грубом подсолнечном масле с картошкой и луком, нальёт рюмку водки – за руль только завтра – откроет томик «Опавших листьев» Василия Васильевича Розанова.

И вдруг поймёт, что абсолютно счастлив.