Любовь – чувство, перед которым бессильны и эпохи, и статусы. Она одинаково властна над писателями-мыслителями прошлого и над теми, кто живёт на обложках журналов сегодня. Понять любовь нельзя, но можно попробовать понять, как её чувствуют те, кого мы читаем, видим и слышим.

Ксения Собчак:

«Я всё время ищу любовь. И если вдруг она появляется, я её не отпускаю»



Это признание звучит просто, но в нём – биография женщины, привыкшей держать удар и при этом не бояться чувствовать. Собчак не романтизирует любовь, она ищет её как смысл. Для человека, постоянно живущего на виду, такая уязвимость – роскошь, которую может позволить себе только сильный. Наверняка именно внутренняя сила помогла Ксении Собчак сделать свой неочевидный, но такой честный выбор – театрального режиссёра Константина Богомолова.

Эмин Агаларов:

«Обычно в моих песнях любовь бывает не очень счастливой. Когда человек счастлив и у него всё хорошо, включая полный комфорт по сердечной части, то и песня получается не очень».



Для Эмина, певца и бизнесмена, любовь – не декорация, а источник энергии. Его слова звучат как признание в том, что искусство питается несовершенством: именно когда сердце болит, рождаются настоящие песни.

Эдуард Дорожкин – Анне Карабаш:

«И вот мы на Барбадосе. В самом на тот момент этаком ресторане решили взять лобстера – он был только на двоих и назывался love plate. Я смущалась – ну, мы же не пара, как-то неловко. Он быстро купировал мой приступ застенчивости: “Анна, давайте-ка на лобстера вместе, как бы это ни называлось, и в целом не стоит избегать слова “любовь”: любовь – это прекрасно”».



На самом деле найти объяснение в любви «отца» нашей газеты Эдуарда было непросто: в мире его текстов не так много места было уделено его собственным глубинным чувствам. Поэтому здесь пришлось пойти на хитрость и процитировать человека из его круга – однако цитата от этого своей ценности не потеряла.

«До сих пор о любви была сказана только одна неоспоримая правда, а именно – что “тайна сия велика есть”, всё же остальное, что писали и говорили о любви, было не решением, а только постановкой вопросов, которые так и оставались неразрешенными» – Антон Чехов



Упомянув Эдуарда, нельзя не затронуть одного из его любимых авторов. Чехов умел говорить о любви так, как будто наблюдает за ней через линзу – ту самую, через которую он смотрит на зрителей со своих портретов. Без сентиментальности, без идеализации, с лёгкой грустью врача, понимающего: лечить это чувство нельзя. Его слова звучат как улыбка того, кто всё понял, но не спешит объяснять.

«В любви начисто отсутствовал смысл. Зато она придавала смысл всему остальному» – Виктор Пелевин



Пелевин, главный постсоветский философ, превращает любовь в метафизику. Её нельзя объяснить, но именно она делает осмысленным всё остальное. 
«Я думаю, у любви вообще нет размеров. Есть только – да или нет» – Сергей Довлатов, «Чемодан»

У Довлатова всегда всё просто. Он не говорит о любви возвышенно, но в этом лаконизме – редкая честность. Без оттенков и компромиссов, без длинных речей. Однако всегда особо трогательно. Автор этого текста хочет с уверенностью отметить, что считает повесть «Заповедник» одной из главных русских книг о любви.



Любовь, о которой мы читаем в книгах и слышим в песнях, всегда остаётся больше, чем словом. Её невозможно описать ни в романе, ни в реплике, ни в цитате. Она соединяет философов и актрис, певцов и пилотов, сильных и уязвимых. Мы можем говорить о ней с иронией, со слезами или сдержанным восхищением – но всякий раз возвращаемся к тому же: без любви ничто не стоит прожитого дня. И если в каждом из нас есть хотя бы один человек, ради которого воздух становится гуще и время замедляется, – значит, всё не зря.