Лёг снег, пора в лес. Лес, как любимая женщина, прекрасен всегда. Зима – не исключение. Где они, старые добрые валенки?

«В настоящее время М. Горький живёт в глухой местности, расположенной у берега моря, в 8-ми верстах от небольшой станции Финляндской железной дороги.

Занесённая снегом небольшая дачка точно затерялась среди зимнего леса». Это «Русское слово», 1914 год. Писателю 45 лет, он давно знаменит и богат.

За его пьесы грызутся театры. Он семь лет провёл на Капри, на вилле «Спинола», он знает толк в жизни. Что же он выбирает?

Зимнее уединение и покрытые снегом деревья. То, что, по сути, доступно любому отечественному неудачнику, только и сумевшему урвать от жизни, что советский дачный шестисоточный нарез.





Зимний лес – рай для охотников. На кабана, на волка. Если же ты не любитель ружейных досугов, то фотоохота уж точно приманит и заворожит.

Летний лес тёмный и обыденный. Зимний – яркий и сказочный. Каждая заиндевевшая ветка – сюжет. Каждый сугроб – пейзаж.

Лучи полуденного солнца, пробивающиеся сквозь обнажившиеся ветки, – невозможно оторваться. Не узнать и знакомую грибную поляну.

Сверкает и переливается. Мороз и солнце, день чудесный! Зимний лес идеален. В нём ничего не раздражает взор.

В летнем лесу валяются какие-то ржавые велосипеды, обгоревшие автомобильные покрышки, поломанные мангалы, рваные кроссовки и червивые гнилушки.

Зимой это тщательно спрятано. А как хороши в этом зимнем лесу снегири!

Даже такая серьёзная и деловая газета, как «Новое время», рассказывая о погодных изменениях, сбивалась на романтический, мечтательный тон: «Выпавший в этот день мокроватый снег красиво улёгся по всем веточкам, и, будучи приморожен лёгким морозцем, создал деревьям пышный снежный наряд».

Репортёры, отточившие суровый слог на биржах и в полицейских участках, разнеживались, рассиропливались при одном виде зимнего леса.

И сегодняшний большой начальник, от голоса которого у сотни человек случаются инфанкт и диарея, присобачивает в том лесу – что бы вы думали? – карликовый домик, кормушку снегирям.

А какое там раздолье для собаки! Но и коварен зимний лес, ох, как коварен! Газета «Утро России» сообщала, как в конце ноября 1911 года некий купец Мишин возвращался вечером домой от станции Фили.

Чтобы сократить дорогу, он пошёл через заснеженный лес, хорошо освещённый луною. В то же время с одной их филёвских дач отправился на станцию некий дачник-француз.

Он тоже решил сократить маршрут, и, будучи спортивного сложения, просто перемахнул через дачный забор. Мишин, увидев это дело, решил, что перед ним бандит, и принялся палить из револьвера.





К счастью, стрелял он плохо – целился в голову, а повредил всего лишь шляпу. Легконогому французу удалось сбежать, после чего оба, каждый своим путём, отправились в полицию – заявлять о страшном нападении в зимнем лесу.

А позабытый, увы, Казимир Баранцевич писал в своём рассказе «Снег»: «Порыв ветра поднялся с откоса и обрушился на Репьева целым столбом песочной пыли.

В лесу что-то застонало, завыло, голые кусты наклонили свои ветви; сухие, почернелые листья в паническом испуге шарахнулись с тропинки, поднялись и замелькали в воздухе.

И тотчас густыми, тяжёлыми хлопьями пошёл снег». Зимний лес может быть очень добрым и ласковым. Но он бывает и большим злодеем.

А вот и классика зимнего леса, рассказ Чехова «Ванька»: «Ванька судорожно вздохнул и опять уставился на окно.

Он вспомнил, что за ёлкой для господ всегда ходил в лес дед и брал с собою внука. Весёлое было время! И дед крякал, и мороз крякал, а, глядя на них, и Ванька крякал.

Бывало, прежде чем вырубить ёлку, дед выкуривает трубку, долго нюхает табак, посмеивается над озябшим Ванюшкой...

Молодые ёлки, окутанные инеем, стоят неподвижно и ждут, которой из них помирать? Откуда ни возьмись, по сугробам летит стрелой заяц...

Дед не может, чтоб не крикнуть: –Держи, держи... держи! Ах, куцый дьявол! Срубленную ёлку дед тащил в господский дом, а там принимались убирать её».

И, хотя сегодня рубить ёлки строго-настрого запрещено, зимний лес от этого стал только лучше.