— Андрей, в твоей жизни сейчас больше креатива или продюсерской деятельности?

— А там одного без другого не бывает, потому что, когда продумываешь идею, шоу или проект, ты уже в голове понимаешь, какую под это нужно собрать команду, найти съёмочную площадку, предположить, кто будет сниматься или вести, какая будет у продукта целевая аудитория. То есть на первоначальном этапе это творчество, а потом идёт продюсирование. Мне кажется, нельзя разделять эти процессы. Есть отдельные люди, которые занимаются только сценарием, и есть те, кто отвечает только за продюсирование. Креативный продюсер — это человек, который объединяет всё. Он должен знать, как придумать шоу и как его реализовать. Творческая личность и производственник — как водитель-конструктор, который знает, как собрать машину и как ею управлять.



— Какие необычные проекты сейчас готовятся на RUTUBE?

— У нас основное направление не изменилось —  развлекательно-познавательный контент. Есть ряд проектов, которые, помимо развлекательной функции, выполняют ещё и познавательную. Ещё одно направление — юмор, через который тоже можно доносить полезную информацию. Соответственно, сейчас в производстве на разных стадиях пять-шесть единиц контента. Плюс мы всегда ищем хай-концепт — это что-то оригинальное, увлекательное, не имеющее аналогов. К примеру, искусственный интеллект против человека. С нуля пишется матрица, которая в состоянии сама коммуницировать с человеком, быть практически соведущим, придумывать задания и при этом быть полноценной частью шоу.



— Ты сказал «мы ищем». Имеется в виду то, что вы создаёте сами? Или это из серии «Алло, мы ищем таланты»?

— Мы так и работаем. Существует некий «социальный лифт», можно его так назвать. Есть талантливые парни и девушки, которые выпускаются из вузов, и у них в голове есть какие-то свежие идеи, но нет производственных ресурсов для того, чтобы их реализовать. Они могут прийти к нам. Для таких вопросов есть специальная почта, куда можно отправить свою идею. Мы с редакторами все письма читаем и, если что-то зацепило, связываемся с автором. Он входит в наш производственный штаб, если нет своего, или, если к нам обращается продакшен, мы работает с ними.



— Можешь назвать несколько таких проектов, которые с «холодного звонка» пришли на RUTUBE и сейчас уже успешно существуют?

— Мы их сняли как пилоты, и сейчас они существуют на платформе. Ждём аналитику для того, чтобы понимать дальнейшую судьбу этих проектов. У нас была такая практика — называется питчинг. К нам приходили люди раз в две недели и защищали свои проекты. Многие из них получали продолжение в виде пилотных выпусков. У нас есть канал, куда загружаются такие работы. Мы читаем комментарии, ведём аналитику и глубину просмотров. Собрав все эти данные, мы уже принимаем решение, что делать с проектом. Не всегда то, что мы у себя в голове нарисовали в качестве идеального контента, находит отклик у аудитории.

А может быть и наоборот! Нет волшебной таблетки успеха, которую выпил и сразу начал творить чудо. Есть шоу, в которые ты искренне веришь и надеешься, что, возможно, они найдут своего зрителя, но они не становятся популярными. И наоборот: проект, который ты особо не видел, ты просто понимал, что это добротное, хорошее шоу, а в итоге оно становится культовым. Такое бывает в кинематографе, например «Заводной апельсин»: фильм, который был там чуть ли не похоронен критиками, в итоге стал легендарным.

— Какое время вы даёте прожить этому пилоту для того, чтобы завершить сбор аналитики?

— Прелесть digital в том, что с помощью просмотров и комментариев ты получаешь мгновенную обратную связь от аудитории. На телевидении всё намного сложнее: нужно выпустить целый сезон, а потом опрашивать людей, анализировать рейтинги. В digital-пространстве всё проще: можно выпустить первые 4 выпуска с шагом в неделю — и этот месяц будет очень показательным. Потом смотрим статистику: сколько зрителей пришло на 1-й выпуск, сколько на 2-й, 3-й и так далее… Опираясь на эти данные, складываются некие прогнозы на дальнейшую публикацию проекта. Можем подождать или выложить все оставшиеся выпуски сразу. В любом случае проект должен «полежать» на платформе.



Есть разные промомодели для того, чтобы поднять зрительский интерес. Иногда так бывает, что из-за разных факторов проект может пройти незамеченным. Не попали в таргет, промокампания не зацепила аудиторию или внешние события в качестве информационного одеяла перекрыли премьеру. Всякое бывает, потому что конкуренция огромная. Работа проделывается со стороны большого количества людей, чтобы проект был замечен.

— Кто к вам приходит за поддержкой, продюсированием, инвестициями? И есть ли те, кого бы вы ещё хотели привлечь?

— К нам обращаются абсолютно разные люди. Студенты театральных вузов приносят какие-то проекты, встречаются опытные мастодонты, большие продюсеры, «дяди из телевизора», которые хотят открыть для себя что-то новое; приходят популярные ведущие и блогеры в происках коллабораций. У нас сейчас есть один блогер, который популярен в юморе, но хочет попробовать что-то серьёзное. Горит у человека душа, чтобы драму выдать людям. Мы открыты для всех. У нас нет каких-то шаблонов, по которым мы можем не пустить человека на RUTUBE. Ты можешь снять сам на телефон всё что угодно, опубликовать и посмотреть, как на это реагирует аудитория. Уникальная площадка для экспериментов. Главное — соответствовать здравому смыслу и законодательству Российской Федерации.

— RUTUBE активно интегрировался с «2x2», и контент платформы попадал в эфир телеканала. Зачем интернету обратно в телек?

— Был такой опыт. Скажем так, этот «трансфер» работал в обе стороны, потому что есть часть аудитории, которая любит определённый контент в определённом месте. Приведу пример: шоу «Своя игра» на НТВ, у них не меняются рейтинги. У передачи есть свои фанаты, они знают, когда и во сколько она идёт. Они пришли, включили, посмотрели, выключили, ушли. Соответственно, такие зрители были у «2x2», которые любили его за определённый контент. Канал обратился к нам, чтобы порадовать, удивить свою аудиторию и привлечь новую, так как у нас схожий контент. Полезное сотрудничество для нас и для телеканала, в том числе потому, что у них также росли рейтинги, росли просмотры, всё работало в обе стороны.

— Для своего оригинального контента вы стараетесь найти новые лица или всё-таки уже известных персон?

— Конечно, хочется порадовать зрителя неожиданными образами уже полюбившихся звёзд, но при этом мы понимаем, что есть люди, которые имеют потенциал вырасти и стать новыми «селебрити». Поэтому некий «социальный лифт» у нас присутствует. Как показывает практика, расстояние от человека, который случайно снял видео, до блогера, который стал суперзвездой, очень короткое в современном мире.



— RUTUBE активно интегрируется с «2x2», и контент платформы попадает в эфир телеканала. Зачем интернету обратно в телек?

— Скажем так, этот «трансфер» работает в обе стороны, потому что есть часть аудитории, которая любит определённый контент в определённом месте. Приведу пример: шоу «Своя игра» на НТВ, у них не меняются рейтинги. У передачи есть свои фанаты, они знают, когда и во сколько она идёт. Они пришли, включили, посмотрели, выключили, ушли. Соответственно, такие зрители есть у «2x2», которые любят его за определённый контент. Канал обратился к нам, чтобы порадовать, удивить свою аудиторию и привлечь новую, так как у нас схожий контент. Полезное сотрудничество для нас и для телеканала, в том числе потому, что у них также растут рейтинги, растут просмотры, всё работает в обе стороны.



— Ты ведёшь программу о кино. Тебе больше нравится смотреть фильмы — как зритель — или создавать в качестве продюсера?

— Я отношусь к кино как к аттракциону, который должен принести мне удовольствие. Не люблю драмы и фильмы, о которых критики пишут «они заставят вас задуматься». Я, безусловно, отдаю дань уважения режиссёрам, актёрам и сценаристам, которые пишут делают тяжёлые фильмы: их надо создавать, потому что это искусство.

Например, кинокартина «Паразиты» получила «Оскар», а мне вообще «не зашла». Ещё из последнего — «Зона повышенного внимания», фильм получил «Оскар» за лучший звук. Очень тяжёлая картина, которую сложно смотреть. После таких хочется «заесть» чем-то другим.



Я люблю фильмы типа «Дэдпул», «Дюна», «Аватар» или «Терминатор». Я фанат всей франшизы «Джейсона Борна». То же самое с серией фильмов «Крепкий орешек», где крутой сюжет и персонажи. Или как можно не любить фильмы с Джеки Чаном? Такое кино смотришь и думаешь: «Блин, я хочу так же!»
Мне нравятся фильмы, в которых созданы вселенные, потому что я понимаю, насколько сложно придумать мир, в котором всё работает по своим законам. Marvel, «Хоббит» или «Гарри Поттер», «Ведьмак — необходимы титанические усилия придумать вселенную с нуля, в которой что-то ещё и происходит по её правилам.

— Наблюдаешь ли ты у себя некую профдеформацию? Например, когда идёшь в кинотеатр и, вместо того чтобы наслаждаться фильмом, замечаешь детали: как поставлен кадр, звук, свет и так далее…

— Да, поэтому мне тяжело смотреть комедии, КВН или юмористические шоу. Я сразу начинаю оценивать шутки и репризы. Сложно от это абстрагироваться, это, к сожалению, происходит автоматически. Если смотрю кино, то понимаю: «Аватара» или «Звёздные войны» я по-другому снять не могу, поэтому расслабляюсь и максимально получаю удовольствие от происходящего на экране. Такая же проблема с детективами или драмой, где мотивация героя или конфликт могут выеденного яйца не стоить, а когда смотрю «Ведьмака» — мне всё понятно, потому что это искусственно созданный мир, куда не залезешь со своими правками.



— Какое у тебя отношение к культуре юмора в стране? У нас есть стендап, КВН, юмористические шоу — этого достаточно или чего-то не хватает?

— КВН — это вообще некое явление, которое не может существовать в рамках одного жанра, потому что там есть всё: юмор, номера с реквизитом, песни и даже танцы.

Со стендапом по-другому. У меня такая была мысль, что, когда появился рэп, каждый второй в России стал рэпером, сейчас подобное происходит в стендапе. В какой-то момент количество не потянет качество, и те люди, которые не справятся с конкуренцией, будут вынуждены уйти из этого жанра и пробовать себя в чём-то другом.

— Сейчас стендап на пике или ещё есть куда расти?

— Пик популярности был, когда стендап выходил на ТНТ и люди собирались компаниями, чтобы посмотреть. Сейчас его уже стало слишком много. Созданы все условия для того, чтобы абсолютно любой человек написал материал и выступил в клубе. Можно посмотреть на реакцию аудитории, что-то подкорректировать, вырасти и начать получать за это деньги. Год или два — и человек может попасть в топы, если приложит к этому усилия. Это превратилось в индустрию — следовательно, она просто существует, а пик стендапа уже прошёл.



— Многие из тех, кто начинал со стендапа, сейчас работают в качестве ведущих авторских шоу. Как ты думаешь, стендап — это не финальная точка и человек должен развиваться или это амбиции определённых личностей?

— Первое не исключает второго. Если есть желание попробовать что-то новое, никто не должен быть стендапером до конца. Если человек занимается стендап-комедией — у него есть определённый набор качеств: умение писать и презентовать юмор, работать с аудиторией, хорошо держаться на сцене. Всё это может пригодиться ведущему шоу, поэтому такой рост — абсолютно естественное течение. Например, Джим Керри, который показал себя прекрасным комиком, а потом неожиданно снялся в нескольких драматических картинах.

— В твоей практике было такое, что люди, которые уже проявили себя в качестве актёров, ведущих или стендаперов, привлекаются продакшеном в качестве сценаристов? Работает ли правило, что если человек отлично шутит на сцене, то он может написать шутки для других людей?

— Не всегда. Комик, который пишет шутки для себя и чувствует их, получает от этого удовольствие, может то же самое сделать для кого-то другого. Может помочь разогнать существующий материал. Но точно так же и наоборот: не всегда автор может подать свои шутки аудитории.



— Как ты думаешь, есть ли сейчас дефицит в индустрии юмора?

— Хочется больше новых лиц. Они есть, но хочется ещё, их прям не хватает. Поколения сменяют друг друга, и меняются взгляды на жизнь…

— У каждого времени свои, новые герои.

— Конечно, новое поколение рождает новых героев. Поэтому те шутки, которые, например, будут смешны сорокалетним, могут абсолютно не зайти у двадцатилетних, и наоборот. Чем больше свежих лиц в юморе, тем понятнее, над чем смеётся и чем живёт это поколение. Как говорил Жванецкий, «как живём, так и шутим».

— Места хватит всем? Например, Айзеншпис говорил, что «на каждого исполнителя найдётся свой слушатель».

— Согласен, на каждого есть свой зритель. Важно не бросать поиск. Это самое главное — чтобы люди не расстраивались, не ломались, когда первый и второй проект «не зашли». Звездой можно стать в любой момент, иногда это даже происходит случайно. Идей бы хватило, а зрителей мы найдём.



— С идеями проблема?

— В любой сфере есть свои штампы, определённые ходы, которые уже прострелены со всех сторон. Если привлечь к проекту звёзд, заставить их выяснять отношения и кидаться сосисками, люди будут смотреть.

Я в своё время вывел формулу, что у нас есть «три буквы С», которые определяют степень популярности контента. «Секс», «скандал» и «селебрити» – сочетание любых двух могут привлечь к просмотру. Если все три — вообще комбо! Под «сексом» подразумеваются откровенные и интимные темы, которые никогда люди не подсвечивали, некий эксклюзив. Скандал — это тоже вещи, которые могут зародиться в рамках шоу, а потом разлететься в жёлтой прессе. В этом должны участвовать звёзды. Опираясь на штампы, можно создавать крутые проекты. Просто хочется, чтобы эти штампы размывались либо трансформировались.

Основная сложность — придумать то, что до этого не придумали другие. Я могу сейчас ошибаться, но сёстры Вачовски, которые раньше были братьями Вачовски, отвергали идею, если она уже приходила к кому-то из них. Значит, в ней мало уникальности.

Штампы нужно использовать как инструмент для создания нового. У автогигантов такая же проблема. У машины четыре колеса и двигатель. Производители стараются каким-то образом двигатель улучшить, колёса сделать поинтереснее, кузов и так далее.



— Сейчас существуют десятки разных платформ, где выходят сериалы. Они по-разному выпускают контент: по одной серии в неделю — и растягивают сезон на три месяца или, как Netflix, могут загрузить сразу все эпизоды. Как ты думаешь, от чего это зависит?

— Не могу «залезть в голову» к продюсерам. Скорее всего, это конкурентная борьба за внимание зрителя. Каждый из владельцев платформы сам решает, каким образом он будет привлекать аудиторию. В случае Netflix, возможно, их аналитика говорит о том, что за шесть дней они могут потерять интерес зрителя к проекту. Параллельно выходит огромное количество контента — человек просто может забыть через неделю посмотреть вторую серию. До момента появления фанатов проекта зрителей нужно чем-то привлечь и удержать.

— Мы это уже проходили на примере телевидения, где есть сериалы, которые выходят по будням, а в выходные — всего одна серия культового проекта, типа как «Отчаянные домохозяйки». Получается у зрителя всё равно есть «свой» сериал каждый день. Такой механизм изобретён не платформами, просто его адаптировали под digital?

— Зрители так привыкли. Это возвращает нас к вопросу смены поколений. Чтобы что-то изменилось — нужно, чтобы зритель изменился. Мы все привыкли, что по телевизору каждую пятницу идёт «Поле чудес». Если ты поставишь его в среду — люди не увидят.



— Говорят, что сейчас время платформ, но телевидение по-прежнему существует. Как ты думаешь, после смены поколений будут ли, как раньше, люди смотреть телек?

— Телевидение будет существовать в любом случае. Людям, которые фанатеют по определённому сериалу, безусловно, удобно, когда он находится где-то на платформе и есть возможность в любой момент туда зайти и посмотреть нужную серию. Нет смысла гнать по пробкам домой, чтобы включить сериал, который идёт в восемь вечера. Можно привлечь аудиторию, запустив первый эпизод на телевидении, и обозначить, что после проект появится на платформе, и наоборот.

Мне кажется, телевидение просто изменится со временем. Уже сейчас можно записать весь эфир и включить именно то, что хочешь посмотреть. Если техника позволяет, во время передачи на Первом канале, нажав определённую кнопку, зритель может проголосовать за участника шоу. Технологии очень сильно влияют на развитие индустрии в целом. Телеканалы могут просто переехать в Smart TV. Я не буду говорить о каких-то революционных трансформациях, но если поменяется телевидение, то изменится и подход к созданию контента. Говорят, что молодое поколение сидит в телефонах, но при этом в моде печатные книги…

— Как Polaroid из нашего детства!

— Абсолютно верно. Например, вышли «Стражи галактики», где есть плеер кассетный, и последовал спрос на такие плееры. Компании не знают, что делать, ведь такие гаджеты сняты с производства, а запасов у них просто нет. Мы не застрахованы от того, что может появиться какой-то сериал, где все носят оранжевые шапки, и у нас потом весь город будет ходить в таких.



— Обратимся к тебе как к ведущему передачи о кино. Твой топ-3 фильмов или сериалов, а может быть, проект RUTUBE, который ты рекомендуешь к просмотру.

— Всем советую всегда пересматривать сериал «Друзья». Я считаю, что пока лучше ничего не придумали. Это лекарство от любой хандры. Сериал вне времени абсолютно. Смотришь и просто кайфуешь. Ещё один такой — это «Доктор Хаус».

На RUTUBE мне очень нравится проект «Смешная история», в котором современные гаджеты оказываются у культовых личностей прошлого. Например, там есть сюжет, где Екатерине Второй кто-то на телефон отправил неприличное фото и она пытается найти этого человека. Это как раз то, о чём я говорил: смешно и познавательно. Брежнев, который разговаривает по Zoom с людьми, которые будут делать Олимпиаду. Очень смешно. Когда-нибудь наши потомки будут на нас так же смотреть.

— Какой образ жизни тебе нравится больше, за городом или в городе?

— Я городской житель.

— Почему тебе нравится быть именно городским жителем? В чём минусы загородного образа жизни?

— Какое-то время я жил за городом, но понял, что мне не хватает динамики. Просто я хочу, чтобы вокруг меня было движение. Если вокруг суета, я тоже начинаю всё время что-то делать. Например, Бангкок — это мегаполис, после которого понимаешь, как медленно всё в Москве. Тут такой же контраст: в городе что-то происходит, я живу и работаю, а за город обожаю приезжать отдыхать. Получаю удовольствие от того, что после громкой суеты и большого количества людей могу поехать куда-то на глэмпинг.



— Ты человек, связанный с миром юмора. Есть ли у тебя смешные истории, связанные с Рублёвкой или Новой Ригой?

— Драники за шесть тысяч рублей. История была давно. У меня закончилась встреча по работе на Рублёвке, в ресторане, и я решил ещё посидеть, пообедать. Захотел драников, заказал, а когда мне принесли счёт, оказалось, что они стоили шесть тысяч рублей. Господи, да за эти деньги я мог купить двадцать килограммов картошки и ещё за тысячу попросить человека натереть и пожарить. Скорее даже не смешная история, а грустная.

— Если что-то смешное в жизни происходит, ты это как-то фиксируешь?

— Случается, но не фиксируется. Во времена спортивного прошлого или когда играли в КВН, много смешного происходило, но, как правило, часть историй неприличные, связанные с алкоголем или нарушением.



— Твоё настроение на эту весну, какие у тебя планы и чего хочется пожелать всем остальным?

— Прочитал в одной книге, что надо чаще удивляться. Сам стараюсь сейчас так делать и всем советую. Мы, взрослые люди, живём по правилам, оплачиваем счета, следим за налогами и здоровьем, но почему-то перестали удивляться простым вещам. Я хочу, чтобы люди удивлялись, даже чему-то простому — типа «вау, как вкусно!» или «вау, как красиво!». Это что-то из детства, когда, например, открываешь жвачку — и тебе попадается вкладыш, которого у тебя нет, и ты такой: «Вау!». Хочется, чтобы мы чаще улыбались именно благодаря тому, что приятно удивлены.