Назад

Эдуард Дорожкин: Я всё сказал этому миру!

Эдуард Дорожкин: Я всё сказал этому миру!
Фото: Архив редакции
Назад

Эдуард Дорожкин: Я всё сказал этому миру!

30 декабря 2021 года наша редакция с глубокой скорбью проводила в последний путь «прекрасного и ужасного» сооснователя газеты «На Рублёвке» Эдуарда Львовича Дорожкина.

10:02, 30 декабря 2021

Декабрьское морозное предновогоднее утро, Рублёвский лес… Верхушки вековых елей, окружающих Хованское кладбище, посеребрённые инеем, поблёскивают под редкими лучами зимнего солнца, а с неба, густо затянутого белыми облаками, падают хороводом одинокие снежинки, будто в танце разделяя общую скорбь и являясь непосредственными участниками молчаливой церемонии прощания с легендой. 


Для кого-то он был учителем, для других вдохновением, для третьих – человеком с непостижимым внутренним миром. Одни любили, другие не понимали, но, несмотря на это, будучи один раз освещённым лучами его неординарной личности, никто не оставался прежним. В этот день люди, имевшие удачу быть знакомыми с Эдуардом, прощались с ним не только в стенах похоронного дома, но и там, где сам Дорожкин высказывался практически ежедневно, – в глобальной сети. Мы тоже прощаемся… и провожаем Мэтра печатного слога воспоминаниями его коллег и близких.



20211230dorozhkin1.jpg


«Нам с Дерком так грустно слышать, что Эдик умер. Он был таким оригинальным, весёлым и талантливым. Так много живых и так много часть нашей старой большой семьи Индепов. Не могу поверить, что его больше нет, с его типичной улыбкой и ироничными комментариями. Мы сейчас в Голландии и не можем попрощаться с ним завтра, но наши сердца со всеми вами, кто также будет очень скучать по нему. Прощай, дорогой Эдик. Эллен и Дерк».

Эллен Фербеек

Сооснователь и первый главный редактор Cosmopolitan в России,
главный редактор Yoga Journal Russia

Дерк Сауер

Издатель, основатель и владелец холдинга Independent Media,
сооснователь газеты «На Рублёвке».



20211230dorozhkin2.jpg


«Эдуард Дорожкин был солнцем глянцевой поэзии, в лучах которого мне посчастливилось оказаться, когда я, студент журфака, делал первые шаги в «Татлере».  У Дорожкина я научился всему, что прогуливал на кафедре стилистики русского языка. И гораздо большему.


«Эдуард, вы уже обедали? Вам нужно подпитать творческую энергию» – так к нему обращалась суровая в рабочем быту Виктория Борисовна Давыдова. Больше она ни с кем не церемонилась. Его талант завораживал, на нашей поляне он был абсолютным литературным авторитетом. От его текстов било током, пахло трюфелем, дуло лазурным бризом. 


Мы толком не успели познакомиться, он быстро переехал на 11-й этаж, в Vogue к Алене Долецкой. Condé Nast всегда любил захватывающие кадровые рокировки.


Его камбек в «Татлер» случился при Ксении Соловьевой, и тогда я словил свой профессиональный джек-пот. Эдуард бескомпромиссный, но чуткий. Безжалостный, но деликатный. Уровень его текстов был все равно недостижим, но высота планки помогла мне приблизиться к тому, что принято называть качественной журналистикой.


Про таких, как он, говорят: чем ярче краски, тем гуще тени. Но злодейства в его гении я не наблюдал, хотя для многих коллег Эдуард был жупелом. Он не раз отважно ввязывался в драки — даже с корпулентным Дмитрием Быковым, даже с боксером Михаилом Идовым. Хотя Дорожкин любил приговаривать, что ничего тяжелее люкса в руках не держал. В неравном бою с новой этикой для меня он все равно останется победителем.


Эдуард носил экстравагантные, чуть ли не винтажные рубашки и шарфы, Cerruti, кажется, или Ferré. Шутил так, что весь стенд-ап кажется мне на его фоне третьей лигой КВН. Я по-прежнему хихикаю — местами это было жутко неприлично, как я люблю. В его мониторе можно было подсмотреть макеты текущего номера, новости из Базеля, объявление о продаже дачи в Усово и компромат на топ-менеджеров Большого. Закулисные интриги внештатный кассир главного театра страны описывал блестяще, как и происходившее на сцене, в партере, в царской ложе. Благодаря ему, кстати, в моей жизни случились и первая «Травиата», и первый «Щелкунчик». В фейсбук я заходил только ради его постов. Эдуард, спасибо за все.»


Ариан Романовский

Главный редактор Tatler



20211230dorozhkin3.jpg


«Мы общались эпизодически на каких-нибудь гламурных презентациях, где Дорожкин блистал и переливался и в журналистских поездках, где Дорожкин расцветал и заставлял расцвести всех, кто был рядом. Именно поэтому, в моей книжке-романе о «нелегкой», «полной коллизий» жизни глянцевых журналистов «Пресс-трип», появился персонаж Эмиль Сова. Я писал этого человека с Эдика. 


«Я живу на Рублевском шоссе. Для тех, кто зачарован звучанием этих слов, открою секрет: Рублевка, как и спутник Земли и все остальное на свете, имеет минимум две стороны — явную и не очень. Одна сторона, та, которая за Кольцевой, — слепящая глаза и благодаря своим обитателям известная уже, похоже, и в самом дальнем ненецком стойбище. Она цитадель русской версии dolce vita. Про нее делает газету кудрявый эстет, эксперт по эксклюзивной загородной недвижимости Эмиль Сова. Сова известен в глянце не только как отъявленный балетоман, декадент, не выпускающий из рук бокал шампанского, но и как талантливый мастер слова, неутомимый и чрезвычайно едкий колумнист.


Дорожкина будет не хватать.»


Василий Шомов

Главный редактор бортового журнала «Аэрофлот Premium». 



«Встречаются такие люди, как Эдуард. Которые даже коротким касанием оставляют память на долгие годы. И когда они уходят, внутри образуется пустота. Потому что другого такого нет и не будет. 


Он сумел состояться за относительно короткую жизнь, обрести своё имя и голос, свою уникальность. Он успел создать волну, которая коснулась многих сердец и жизней, оставил след.»


Кирилл Казбеков

Психолог



20211230dorozhkin6.jpg


«С большим теплом и благодарностью вспоминаю свои первые начинания в журналистике под чуткой редактурой Эдуард Дорожкин, бывшего в то время замглавреда L’Officiel. Это были переводы с французского — первым, если не ошибаюсь, было письмо Мадам Жалю к русскому читателю по случаю перезапуска журнала. Эдуард, конечно, выправил все своим ювелирным первом — ну а я мечтала однажды научиться писать, как он. Потом Эдуард и редакция стали заказывать мне — ассистентке издательства — другие переводы, печатавшиеся в журнале с все меньшим количеством правок, и за которые (опять же благодаря Эдуарду) я получала свои первые гонорары (за тексты! моей радости и гордости не было предела). The rest, как говорится, is history.»


Анна Аристова

Журналистка


«45 лет… Помимо несомненного журналистского, писательского дара и отличающего его идеального чувства вкуса во всём - от его блистательных текстов до гастрономии, от моды и до окружавших его людей - Эдик обладал удивительным талантом - он жил просто, легко и красиво. Лучик света из полузабытых уже 90-х. Жаль, что не дошло до большой книги из глянцевой московской жизни, она была бы хитом…
Земля пухом…»


Константин Свитнев
Генеральный директор «Росюрконсалтинг»



20211230dorozhkin4.jpg


«Он был гением журналистики, уже в 17 лет занимал какие‑то бешеные должности в солидных изданиях, писал в «Русскую жизнь» и дружил с самим Шурой Тимофеевским, считал, что у него, Шуры, лучший русский язык из всех тогда еще живых авторов. Для меня же не было и нет человека талантливее Дорожкина.

Мы познакомились в Tatler. Замглавреда Дорожкин — признан, обожаем, «повсесердно утвержден». В Михайловском театре табличка с его именем приколочена к лучшему в партере креслу. «Франкофил и франкофон», он постоянно летает в Париж и на Лазурку, где русские олигархи вроде как швыряют деньги на ветер, но в Дорожкина не попадает ни купюры; впрочем, он не в обиде. «Вдовы Клико или Моэта благословенное вино в бутылке мерзлой для поэта на стол тотчас принесено» — так и жили. С утра в куплете, вечером — в макете, весь день остроты и шампанское. «В вашем возрасте нельзя знать, что такое тахикардия, — поучал Эдуард младших редакторов. — В вашем возрасте можно только знать, что такое дикий блев, когда бешеное количество пива, вина и шампанского запивается в пятом часу утра глоточком кальвадоса».


Наталья Архангельская

Журналистка, админ телеграм-канала «Антиглянец»


«Кто работал в Индепе, знает Эдуард Дорожкин – гуру, золотое перо и талант. Он нам однажды Новый год провел, помните?!

Когда он комментировал (честно, редко) мои посты – я каждый раз говорила сама себе «ого, сам Дорожкин». А однажды он написал мне в мессенджер с запросом на материал. Про свадьбы, моду и тренды. Я не могла отказать. Написала, все собрала – и текст и фото, говорю, скачайте с удаленного доступа. Отвечает, никогда не скачивал так, но пробую. Это февраль 2020. А потом он мне пишет, «Таня, вы написали материал, присылайте документы, на авторские». А я в ответ прошу его телефон. И звоню, волнуюсь, но звоню, очень хотела поговорит с ним голосом и лично сказать, что дело не в гонораре, а просто спасибо… А он в больнице, слабый голос, но такой спокойный и добрый.…»


Татьяна Ежова

Главный редактор Wedding Magazine

 



20211230dorozhkin8.jpg


«#путидорожкина

Эдик писал самые смешные тревелы. В National Geographic Traveller мы как-то придумали отправлять его на уикенды в маленькие российские города, а потом долго, трясясь, хихикали над его текстами, мастерски стилизованными под монологи провинциальной экскурсоводши.

Этот коктейль из иронии и нежности, тонких подъебок и огромной любви — это вот и был Эдик. Тех, кто так видит и пишет, становится все меньше, тех, кто способен это оценить, тоже, в общем, не прибавляется. 

Издать бы книжку дорожкинских текстов, такая чудесная книжка была бы.»

Ксения Наумова

Шеф-редактор «Saveurs»



«И вот мы на Барбадосе. В самом на тот момент этаком ресторане решили взять лобстера, он был только на двоих и назывался love plate. Я смущалась, ну мы же не пара, как-то неловко, он быстро купировал мой приступ застенчивости: «Анна, давайте-ка на лобстера вместе, как бы это ни называлось, и в целом, не стоит избегать слова любовь, любовь - это прекрасно», - мы долго были на вы. А я то ли днём перегрелась на пляже , то ли и правда есть такая вещь как белковое отравление, каковое случается от слишком свежих морепродуктов с высоким содержанием белка, короче, после двух кусков начала сползать по стулу, пошла качаясь в дамскую комнату умыться, но не дошла и по дороге рухнула в обморок. 


Эдик прыгал вокруг, прикладывал лёд мне на лоб, утешал смешными шутками («роскошь губительно на вас сказывается, Анна, предлагаю перейти обратно на простонародный борщ»), а на утро, когда я проснулась с ужасной слабостью, решила не ездить по экскурсионным спотам и отмокнуть в отеле, сказал, что тоже останется и будет следить, чтобы я больше не вступала в неравный бой с лобстерами и ловить, если я снова буду падать в обморок. И это было как-то, ну не знаю, очень по-товарищески.»


Анна Карабаш

Колумнист Forbes Russia, директор PR-агентства «Triple A»





20211230dorozhkin7.jpg


«Я всегда ждала от Эдика подвоха - как, например, я бы наверняка чувствовала себя настороже рядом с Оскаром Уайльдом. Мало ли что. Особенно после нашей с ним импровизированной репризы на Красной площади. Тогда ГУМ устроил очередное громкое событие напротив мавзолея. Со всех сторон стайками слетались гости.

Я издали заметила Эдика - он зазывно махал обеими руками, как бы приглашая меня поспешить. Разумеется, я не менее интенсивно замахала в ответ. “Успокойтесь, - сказал мне Эдик - это я не вам”. Я оглянулась - прямо за мной шла Катя Истомина. С тех пор, где бы мы ни встречались, я нарочито нервно оглядывалась, а Эдик, приветливо махая мне рукой, говорил: “Успокойтесь, это я вам”. И каждый раз я до следующей встречи успокаивалась.»


Светлана Куницына

Модный эксперт «Москвич Mag»



«Уж и не вспомню, когда и как именно мы познакомились, но наверняка уже в Индепе, а это 20 лет назад и не вспомню, как быстро я стала автором "На Рублевке" и была им довольно долго скорее "по дружбе". Ну, как можно было не работать с обаятельнейшим Дорожкиным и не ценить его признание твоего авторитета в некоторых вопросах?! Да и газету он эту делал с заразительным упоением и фанатично, точно также, как и обожал этот особенный подмосковный ареал и знал о нем куда больше прочих и уж точно глубже и острее.

Все вспоминают про легкое остроумное перо, блистательный критический талант, убийственное чувство юмора, бонвиванство и дендизм – все так, а ведь они подкреплялись еще и широчайшей амплитудой знаний о культуре и искусстве и невероятным трудолюбием, хотя наша писанина давалась ему легко – талант, чего уж тут. И то, что Эдик так и не написал свою книгу, хотя бы единственную – это, конечно, огромное всеобщее упущение – такие литературно одаренные от природы люди, знатоки предмета и не одного, должны оставлять после себя "вечное". Но – увы, должного масштаба его талант так и не получил...»


Юлия Савельева

Историк искусств, ювелирно-часовой редактор «Как потратить» в «Ведомости»



«Вышибло меня сегодня напрочь. Тупо сижу перед компом, работать не могу. 

Почти двадцать лет назад, когда я перестала быть главным редактором первого своего журнала, довольно много людей мгновенно забыли, как меня зовут. Это не удивило нисколько, я была уже очень взрослая девочка. Удивило другое. Эдик, чьим начальником я уже не была, был тут. Водил меня в театр, возил загород, ночь-полночь таскал по каким-то гейским подвальчикам. 

Безвременье длилось полтора года. Он был тут. Работы не было, денег не было, перспектив не было. Он был тут.
Потом все снова завертелось, и он был тут. 
Последние двадцать два года он был всегда. И теперь его нет. Я пока не могу это осознать.»

Марина Звенигородская

Главный редактор журнала «Культ личностей»




20211230dorozhkin9.jpg


«С ним всегда было очень весело и всегда немножечко грустно... Он смотрел на жизнь через пузырьки шампанского, но очень трезво. Потрясающая самоирония, острый ум, беспощадный юмор и при этом — любовь и жалость к людям. Прощай, Эдуард Дорожкин, я буду скучать...»


Екатерина Одинцова

Владелица агентства "PR TREND", телеведущая, lifestyle-блоггер.



«Дорожкина, которого сегодня не стало. Сказать, что он был моим Учителем в профессии, будет слишком пафосно. Вдохновением — слишком формально. Ролевой моделью — неверно. Я начала работать в редакции Tatler, где он тогда был замом главреда, в 19 лет. Я всегда считала, что застала там «золотые годы». И самыми яркими бликами этого золота были, конечно, непревзойдённое перо, обжигающий юмор и рыжая копна волос Эдуарда. На чувствительную студентку он производил неизгладимое и, как выяснилось позднее, абсолютно верное впечатление. В первую очередь, он привлекал своим талантом. Его тексты, легкие и искрящиеся, как брызги шампанского, как реинкарнация манеры Фицджеральда, были непревзойденны. Неважно — три предложения, или три разворота. 

Балет! Его открыл для меня Эдуард. Я росла не в России и впервые попала на «Баядерку» по его контрамаркам. Я сомневалась — все-таки три акта, два антракта. «Вы не заметите, как пролетят эти три с лишним часа, если у вас есть вкус». Он был прав. Эдик потом делал мне много билетов, но этот поход до сих пор в моей памяти остаётся одним из самых сильных театральных впечатлений. Кажется, отчасти я ходила в Большой театр, чтобы предварительно пару дней быть на связи с Эдуардом, слышать его веселое «Алло-алло» и россказни про билетёрш, внимать рекомендациям по лучшей ложе и в случае — о счастье — встречи с ним в буфете, чокнуться шампанским и спросить, кто сегодня танцует лучше всех. 

В редакции Эдуард регулярно давал невольные мастер-классы по ювелирному употреблению нецензурной лексики в предложении. Это было настолько талантливо, филигранно, интеллигентно и дико, дико смешно — но с этой частью Эдика все, кто был подписан на него в Фейсбуке, отлично знакомы.»


Екатерина Ланцман

Журналистка




20211230dorozhkin10.jpg


  Такие, как он, приходят в этот мир нечасто. Он знал, провидел и предвидел. Определённо, у него была особая миссия – дать этому миру с помощью слова глоток свежего воздуха. Несмотря на огромное количество почитателей своего таланта, Дорожкин до последнего вдоха так и остался внутренне одинок. Нашёл ли он то, зачем приходил в этот мир, – эту тайну Эдуард унёс с собой. Но всю жизнь он творил, что-то оспаривал, доказывал, бился за то, во что искренне верил. Во многом был непреклонен, при этом признавал свой «скверный» характер. Определённо, этот человек был неординарной личностью, какие рождаются раз в тысячу лет. Нередко на страницах нашей газеты он изливал боль, наблюдая, как уходит в небытие привычный уклад.


Уникальный, неподражаемый, самобытный. Он был голосом поколения. Резким, громким, талантливым, безапелляционным. Да, Эдуарда не стало, но его голос не умолк, и каждый, кто был с ним знаком, изменился. И теперь за него будут говорить десятки журналистов, которые с гордостью называют мастера красивого слога своим учителем. 


Эдуард Львович Дорожкин ушёл из жизни 25 декабря 2021 года в возрасте 45 лет в своей московской квартире. Причиной смерти стал оторвавшийся тромб…


Автор:
Редакция
Зимой и летом – разным цветом
Читать
Вход / Регистрация
Зарегистрироваться через аккаунт
Пароль
Подтвердите пароль
Зарегистрироваться через аккаунт
Для завершения регистрации подтвердите E-mail