— Гоша, у вас было когда-то прозвище или, может быть, сейчас тоже есть в кругу друзей и приятелей?

— Моё главное прозвище уже «вросло» в меня. Это имя Гоша. Я же Юрий, но родители с лаской называли меня Гоша, так как у меня были трудности со звуком [р]. Так что мой ответ – Гоша!





— Расскажите о своём детстве. В каком возрасте появилась идея сниматься в кино?

— Идея появилась не в детстве, а чуть позже. Причиной стала любовь! Сначала к актрисе, а потом уже к этой профессии и этому служению. Увидел её, влюбился и решил встать на творческую тропу.

— Огромную роль в своей жизни вы отводите под благотворительность. Вы возглавляете фонд. С чего всё началось, что это было – зов души, потребность, случайность?

— Началось, конечно же, всё со случайности, которая была неслучайна. В какой-то момент я начал общаться с ребятами с ДЦП, их друзьями, родственниками. Наша дружба начала крепчать. Вообще, сфера благотворительности подарила мне огромное количество крутых ребят, с которыми мы сотрудничаем, общаемся, дружим. Люди – главный мотиватор и вдохновение заниматься подобными вещами. Стараемся не подводить их.





— Есть некая задача максимум в работе фонда, которую ставите перед собой?

— Вы знаете, в работе благотворительного фонда самое важное – не размер помощи, а ее регулярность. Поэтому тот максимум, которого мне бы очень хотелось для нашего фонда, – чтобы как можно больше друзей фонда оставались с нами. Конечно, мы растём, нас окружает всё большее количество ребятишек, которым мы стараемся помочь.

Если говорить о каком-то общем максимуме, то он, думаю, в сердце у каждого человека. Свои личные устремления к максимуму. В порядочности, честности, внутренней правоте и так далее.





—Как считаете, какое место в жизни каждого человека должна занимать филантропия, нужно ли помогать и в каком объёме?

— По поводу «должна/не должна» не готов сказать. Слово «долг» накладывает обязательства, а благотворительность – это про зов души, сердца, добрых помыслов. Нельзя назвать это долгом. Скорее искренним желанием.

— У вас была заветная мечта в детстве?

— Хотел космонавтом стать, как и многие советские мальчишки. У меня было абсолютно счастливое и радостное детство! Мечтал о многом и светлом.





— Любите ломать шаблоны?

— В целом я дерзкий парень. Умею удивить. Но ломать не строить. Хорошо бы после поломки ещё и созиданием заняться.

— Что касается кинематографа, как менялся киногерой в вашем воплощении на протяжении всей вашей актёрской карьеры? Стал счастливее, умнее, добрее? Когда происходили эти изменения и почему?

— Менялась страна, менялся и я. Конечно, это повлияло и на моих киногероев. Я не думаю, что с возрастом мы автоматически становимся как-то особо умнее или счастливее, это кому как повезёт. И от окружения очень многое зависит, в том числе и для актёрского опыта. Ты впитываешь и какие-то интеллектуальные уровни, а в то же время как актёр наблюдаешь и собираешь образы.





— Что вы думаете о кинопремиях? Стоит ли измерять успех киноактёра получением этих премий?

— Когда ты получаешь какую-нибудь статуэтку, это, конечно, очень приятно. Но если вдруг тебя номинировали, а ты ничего не получил, я обычно не расстраиваюсь, ну… стараюсь.

— Как изменился российский кинематограф за время вашей карьеры?

— Мои герои стали в нём постарше. А если серьёзно, то изменений очень много – и некоторые из них колоссальны! Взять, например, появление платформ и те сериалы, которые для них снимают. Считаю, это мощная трансформация и прогресс. И для кинематографистов, и для зрителей.





— Работа над какой ролью была для вас наиболее значимой и почему?

— В тот момент, когда ты работаешь над ролью, она всегда для тебя самая значимая, я вот так вам отвечу. Из последних, что уже вышли на экране, назову, конечно, роли в «1703», «Инсомнии», «Без правил».

— Что бы вы пожелали начинающим актёрам или тем, кто только хочет быть актёром?

— Я бы передал им слова своей мамы о том, что на сцене и на экране можно делать всё что угодно, а вот в жизни многое лучше не повторять. Так что на этот вопрос вам ответила моя мама, а я присоединяюсь к её пожеланию.





— Что является личным методом, школа переживания или школа представления?

— Многое зависит от режиссёра и его стиля разбора роли. Например, есть разбор, фундамент которого – провокация и состояние, близкое к нервному срыву. Это сложно представить, такое можно только прожить. Главное, не сойти с ума.

У меня в окружении есть такие ребята. Это Виктор Шамиров, Ольга Френкель, например. Они могут вытащить очень многое из самых потаённых уголков твоей души, дать тебе умереть, а потом – воскреснуть с колоссальным опытом, навыками. Но главное – делать это с любовью. Они как раз делают это именно с ней.





— Кто вы сегодня больше: актёр, кинорежиссёр, продюсер, сценарист или общественный деятель?

— Это вы ещё про музыку забыли!

— А как обстоят ваши отношения с театральной средой?

— Давняя, честная, настоящая любовь.

— С вашей точки зрения, кто такой настоящий мужчина?

— А, кстати, кто придумал это словосочетание? Женщины? Попробуйте когда-нибудь спросить это у женщины… Там будет столько противоречий. Наверное, оставим этот вопрос для девушек. Ответы будут точно более живописные!

— Что для вас значит семья?

— Семья – это смысл моей жизни. Моя жена, мои дочки. На самом деле, как бы банально это ни звучало, но всё, что я делаю, я делаю для них и ради них.





— Чем вы гордитесь больше всего?

— Меня поймут все родители, я не особо отличусь в ответе. Но когда ты видишь своих детей, их рост, развитие, устремления и даже просто размышления – это вызывает восхищение и гордость.

— От каких собственных ошибок вы бы предостерегли своих трёх дочек?

— Не был девочкой, но много их изучал! Я просто верю в каждую из них. Верю им и верю в них. Это лучшее предостережение. А если рассказывать, как можно, как нельзя, то это малоэффективно. Даже наоборот: это может вызвать интерес и азарт. Запрет же их только порождает.





— Как дочери относятся к профессии папы? Просматривается ли талант актрис у младших?

— Полина встала на этот сложнейший путь. Счастлив, когда удаётся поработать вместе. Но в такие моменты важно не навредить. У младших, конечно, гены никуда не денешь. Я не буду мешать им делать выбор, но точно не буду инициатором. Это сложная профессия, жёсткая, порой не с женским лицом, как кажется на первый взгляд. В ней много сложностей, даже жестокостей.

— Расскажите о своём доме. Как проводите время с семьёй, с детьми?

— Я больше «отец выходного дня», хотя стараюсь побольше уделять времени общению с дочками, потому что понимаю и вижу их стремительное взросление. Не хочу, чтобы наступил такой момент, когда я захочу провести время с дочерью, а она скажет, что у неё мальчик, дискотека и так далее. Но тогда ей уже точно будет не до отца. Стараюсь, чтобы не пришлось навёрстывать.





— Есть ли у вас любимые места на Новой Риге? Какие? Где чаще всего любите бывать?

— Многие места становятся любимыми, потому что связаны с каким-то человеком, воспоминанием о нём или ассоциацией. Рублёвка в этом смысле тоже разная, и в том числе такая, как о ней пишут жёлтые СМИ. Но при этом и такая, как в окрестностях Николиной Горы или Успенского.

— Наша газета празднует 20-летие, пожелайте нам что-нибудь, пожалуйста.

— Интересных гостей и не менее интересных читателей. Тогда это будет идеальный союз! Мирного неба всем.