– 23 октября вы принимаете участие в «Гала-концерте звёзд мирового балета» в «Барвиха Luxury Village». Вам раньше доводилось выступать на Рублёвке?

– Нет, это будет первое выступление, хотя я много хорошего слышала про уникальный концертный зал Барвихи и не сомневаюсь, что он отвечает всем требованиям профессионального артиста.

Фотограф:
Alisa
Aslanova

– Весной вы представили первую сольную программу Postscript. 23 октября рублёвская публика сможет увидеть какие-то номера из неё? Что ждёт зрителя?

– Программа Postscript имеет сквозную тему дуэта, трансформирующегося от ультрасовременного инопланетного дуэта в хореографии Макгрегора и оформлении Мюглера через природную пластику Фавна. Зрители также видят и яркие «выяснения» отношений двух пар в хореографии Ратманского и психологическое, пронзительное взаимодействие между творцами, мужчиной и женщиной, от зарождения их чувства до расставания, в заключительном балете программы – «Постскриптум» хореографов Пола Лайтфута и Соль Леон. 

Мне бы не очень хотелось нарушать эту смысловую концепцию, поэтому продюсер и я решили по отдельности не исполнять ни один из четырёх балетов Postscript. А на гала 23-го я исполню не менее дорогие для меня фрагменты классического репертуара. Это свадебное pas de deux из «Спящей красавицы», своеобразный гимн Вагановской академии, которую я окончила, и Мариинскому театру, где «Спящая» была поставлена. И вторым номером я исполню неумирающего «Умирающего Лебедя», так называемый хит балетных концертов, где каждая балерина по-своему интерпретирует хореографию Фокина и пропевает музыку Сен-Санса.

Фотограф:
Alisa
Aslanova

– Есть ли у вас любимые места на Рублёвке? Часто ли вы у нас бываете?

– Одно время я часто ездила в деревню Жуковку заниматься пилатесом в студию Илзе Лиепа. Каждый свой балетный выходной я отправлялась к замечательном педагогу, бывшей балерине Большого театра Ирине Романцовой, чтобы восстановить тело после спектаклей или недельных репетиций. Сейчас открылась новая студия Илзе в центре, недалеко от театра, поэтому на Рублёвку я стала ездить реже.

– Вы самая молодая прима-балерина Большого театра. Был ли у вас страх не оправдать ожиданий коллег? 

– Нет, страха у меня никогда не было. Благодаря многочисленным работам с хореографами я всегда была вдохновлена этими встречами и концентрировала своё внимание на творчестве.

Фотограф:
Alisa
Aslanova

– У многих артистов балета есть свои ритуалы перед выходом на сцену. Как вы справляетесь с волнением? 

– Я не люблю впопыхах готовиться к выступлению. Мой ритуал – это тщательная подготовка к спектаклю, когда я медленно разогреваю своё тело, готовлю его к физической нагрузке, ощущаю, какие мышцы требуют более пристального внимания, и делаю на них дополнительные упражнения. Потом моё любимое время – грим и причёска, которые занимают больше часа, так как иногда требуется сделать сложную укладку.

Я вживаюсь в своих героинь по мере того, как вижу в зеркале всё более законченный образ. Это тот ритуал, который спасает меня от мандража. Во время ожидания спектакля у меня скорее приподнятое настроение, а когда оказываюсь на сцене, то, как правило, волнение совсем уходит.

Фотограф:
Alisa
Aslanova

– Кто из преподавателей сыграл решающее значение в вашем профессиональном формировании?

– Я не могу не назвать педагога, выпускавшего меня из балетной академии, – это Людмила Валентиновна Ковалёва. С ней я близка до сих пор. В театре мне посчастливилось работать с легендой балета Большого – Мариной Викторовной Кондратьевой. Сейчас мой педагог – Мария Евгеньевна Аллаш, в прошлом тоже блистательная балерина Большого театра.

– Есть балет, в котором вы бы хотели станцевать, но ещё не станцевали?

– Из классического репертуара это «Ромео и Джульетта» в редакции Лавровского. Недавно я станцевала отрывок на концерте в Японии, сцену балкона, теперь мечтаю исполнить весь спектакль. Считаю, что Джульетта требует жизненного опыта, и не жалею, что эта партия не пришла ко мне раньше.

Источник:
Большой
Театр
Фотограф:
Михаил
Логвинов

– Какие партии вам интереснее танцевать: хрупких и ранимых героинь вроде Фригии и Одетты или пылких и противоречивых, как Эгина и Одиллия? 

– Удивительно, но мне одинаково интересно исполнять как хрупких, ранимых героинь, так и ярких, сильных. Считаю, что пластикой можно вылепить любой персонаж, а правильный грим довершит сходство. И если с самого начала пути многие однозначно видели во мне лишь Одетту, пушкинскую Татьяну, то позднее я завоёвывала себе сценическое место в рядах Кармен и Эгин.

Создавая каждую партию, я в итоге всегда нахожу в себе частичку героини, какой бы непохожей на меня она ни являлась. Поэтому я точно знаю, что и Кармен, и Анна Каренина, и Маргарита Готье, и все другие персонажи живут во мне. 

Источник:
Большой
Театр
Фотограф:
Дамир
Юсупов

– Что вам ближе – классика или современный танец? 

– Одно другое дополняет и обогащает. Пока позволяет молодость, силы, опыт и мастерство, нужно танцевать как можно больше классических спектаклей, а с другой стороны, без хореографии Уильяма Форсайта, Иржи Килиана, Жана-Кристофа Майо, Пола Лайтфута и Соль Леон я никогда бы не ощутила другие возможности своего тела.

Классика статична, а современная хореография раскрепощает тело и учит владеть другими мышцами, в итоге после такого опыта классические движения обретают бо́льшую выразительность. Но, конечно, не любая современная хореография даёт такой эффект и полезна телу классического танцовщика. Я имею в виду лишь талантливых хореографов, с ясным видением и логикой движения. 

Фотограф:
Alisa
Aslanova

– Вы уже достаточно давно живёте в Москве. Но по-прежнему называете Петербург своим родным домом. Чего вам не хватает в столице такого, что есть в городе на Неве?

– Москва стала моим вторым домом. Но Петербург навсегда останется родным – с его цельным архитектурным ансамблем в центре города, создающим неповторимую атмосферу какой-то тоски по былому величию и великолепию, напоминающему о мимолëтности красоты и жизни в целом. Мне близок этот город по духу, я чувствую его.