— Стас, мы беседуем уже после того, как прошёл твой большой сольный концерт. Расскажи, как велась к нему подготовка и получилось ли всё задуманное?

— Подготовка, как и всегда, была долгой и масштабной; всё задуманное удалось осуществить, и это, конечно, не предел. Я считаю, что мы можем больше. В этом году мы хотим сделать некие отступления от привычного жанра. Хочется и акустические версии концерта организовать, и новые инструменты добавить, поэкспериментировать.

— Считаешь ли ты, что твой путь в музыкальной индустрии был определён уже с ранних лет?

— Никто мой путь заранее не определял. Конечно, меня отдали в Хоровое училище имени М. И. Глинки, где учились все в нашей семье, чтобы я получил музыкальное образование. Но я не планировал, что стану певцом, и благополучно бросил музыку через 7 лет после обучения. В детстве я хотел быть владельцем магазина – продавать машины – и параллельно быть врачом, спасать жизни. Так сложилось, что спустя много лет у меня есть клиника, и я, можно сказать, исполнил свою мечту.



— Очень многим детям известных родителей довольно тяжело даётся доказать собственный талант и значимость в жизни. А кому-то не удаётся совсем. У тебя это, безусловно, получилось. Как ты сам оцениваешь — почему?

— Думаю, дело в упорстве. Было желание зарабатывать деньги, стать кем-то, уважать себя. Поначалу были такие мысли, а сейчас уже хочется написать как можно больше песен, финансово вырасти. А в юности хотелось выйти из тени семьи, и повезло, что были люди, которым я сам был симпатичен, которые ходили на мои выступления. Я был очень упорным: бывало и по 40 концертов в месяц. Мы как-то насчитали по 190 сольников в год и ещё столько же корпоративов.

— Ты можешь вспомнить сейчас свои эмоции от первого выхода на сцену перед большой аудиторией?

— Это был Октябрьский зал, мне было где-то 18–19 лет, я выходил на сцену с каким-то джазовым стандартом. Кроме страха и священного мандража, я ничего не чувствовал. Я только думал о том, что сейчас время пройдёт, песня закончится — и я уйду со сцены, и всё. Ни счастья, ни радости от ощущения, что я нашёл себя… Несколько тысяч человек в зале, и я что-то мямлю… Не хотел бы повторить этот день.



— Правда ли, что в один из моментов твоей жизни ты хотел стать парикмахером? Кто подбирает тебе концертные и повседневные образы?

— Я никогда не хотел стать ни стилистом, ни парикмахером. После наркологической клиники и домашнего ареста мама меня, как безнадёжного, отправила учиться на парикмахера, чтобы у меня на чёрный день была профессия. Я отучился, даже отработал год, но видел себя в другом, поэтому параллельно занимался и другими делами. На большие съёмки, проекты и концерты я прошу стилиста приехать, и мы вместе выбираем образы вместе с моей сестрой. У меня есть свои критерии, стилист предлагает тренды, а у сестры – своё видение. Мы ищем золотую середину, и в итоге я решаю, что надену.

— Ты упомянул свою клинику. Расскажи, почему, на твой взгляд, людям, попавшим в «капкан», необходимо оказывать помощь и какой ты видишь свою миссию в этом?

— Я сам зависимый, много лет лечился и не мог никак выздороветь. Либо срывался, либо уходил в другие формы зависимости, пока в какой-то момент не нашёл систему, которая работает, приносит результат. Тогда мне захотелось её себе присвоить, потому что это была такая важная ценность для меня. У меня были накопления, я собрал деньги и сделал большой взнос. Были сложности, мы даже чуть не закрылись, но всё пережили благодаря тому, что занимались этим всей семьёй – вместе с сестрой и её мужем.



— Какому количеству людей уже получилось оказать необходимую помощь в клинике за все эти годы?

— Думаю, это более тысячи людей. Сложно посчитать, нет чёткой статистики, но мы даём ту базу, которая лично мне позволяет уже 10 лет оставаться чистым. Это и тотальная детоксикация, и реабилитация, и дальнейшая социализация человека. Этому всему мы учим у нас. Мне кажется, у нас одни из лучших результатов.

— Вернёмся к творчеству. Ты много с кем пел дуэтом. А как относишься к коллаборациям известных музыкальных исполнителей с начинающими исполнителями?

— Мне нравится, когда над музыкой думают, а над текстами – работают, когда происходит смешение жанров. Сейчас я вижу много похожих коллабораций молодых артистов, которые ничем особо не отличаются. Как будто просто коллаборация ради коллаборации, чтобы расширить аудиторию. Вот к этому я отношусь плохо, потому что в этом нет культурной и музыкальной ценности. Но если два артиста из разных поколений встречаются и получается какой-то третий жанр, это уже здорово.



— В 2008 году вышла знаменитая песня «Она не твоя», записанная с Григорием Лепсом, завоевавшая все российские премии и звучащая на радио до сих пор. Расскажи, тяжело ли было работать с Григорием над этим хитом?

— Тогда Гриша был популярен в узких кругах, и на большие радиоплощадки он зашёл как раз с двумя дуэтами. Первый — это трек «Я тебе не верю», который изначально был моим, а затем было решено передать вторую партию Ирине Аллегровой. А вторым как раз стал наш дуэт «Она не твоя». Эти две песни до сих пор самые прослушиваемые у Гриши. Это был не только мой успех, но и для Лепса. И он, и я вышли на более широкие массы. Работать с ним было очень просто. Мы были молодые, тусовались с его друзьями, с семьёй.

— В 2004 году при заполнении анкеты в проект «Фабрика звёзд» ты написал, что мечтаешь спеть дуэтом с Валерией. И эта мечта осуществилась. А сейчас, в нынешнее время, с кем бы ты с удовольствием записал совместную песню?

— Сейчас у меня нет мечты с кем-то конкретно спеть. Возможно, мне было бы интересно поработать с кем-то из молодых, но я замечаю, что сейчас их много одинаковых, похожих друг на друга, поэтому на данный момент я не могу выделить кого-то. А с теми, кого я слушаю, не хочу петь, потому что они, мне кажется, и без меня хорошо звучат.



— Ты родился в Ленинграде. Любишь ли ты этот город и часто ли получается его посещать?

— Конечно, я люблю Ленинград и часто там бываю по работе. У меня там бабушка, сын. Я из тех людей, которые считают, что Москва и Питер — как одно большое пространство. Хотя это разные города и говорят, что у них очень разный культурный код, но я так не считаю. Сейчас люди становятся похожими, потому что информационное поле всех объединяет и уравнивает. Но да, в Питере есть свои особенности, иногда я люблю поехать туда перезарядиться.

— Как относишься к домашним встречам с друзьями? Получается ли собирать гостей дома и, если да, каким коронным блюдом угощаешь?

— Готовка — это как раз то, что я не хочу осваивать. Я могу заказать еду и параллельно напою чаями, предложу фрукты, ягоды. Сейчас мне таких встреч не хватает. Было время, когда мы собирались и играли в разные игры, пили чай, общались. Мне хотелось бы вернуть такую традицию.



— У тебя есть хобби или увлечения, помимо творческой деятельности?

— Я люблю спорт: в разные периоды жизни занимался и плаванием, и тяжёлой атлетикой, и боксом. Три года – борьбой, а сейчас у меня 2,5 месяца вынужденная пауза, я восстанавливаюсь. Я сделал себе небольшое пространство, где есть мини-студия, место для занятий борьбой, чайная, где люблю пить китайские чаи, которыми тоже, можно сказать, увлекаюсь. Кроме того, я занимаюсь групповым психоанализом, а далее уже буду решать, идти ли мне дальше самому проводить такие занятия или просто оставить этот опыт себе.

— Какая мечта у тебя сейчас?

— Я хочу попасть со своей музыкой в чарты, чтобы мои песни вышли на более широкую аудиторию. И вторая моя мечта – восстановиться физически, вернуться в борьбу и принять участие в соревнованиях по грэпплингу.