На сегодняшний день ВОЗ разработала новую возрастную классификацию, где указано, что период детства продлён до 25 лет, а молодость – до 44.

Раньше, лет сто назад, у детей и подростков не возникало вопроса, почему и для чего надо становиться взрослым. То есть было понимание, какие бонусы, благодаря зрелости, они получат. Молодость – это некая вершина эволюции, там, где красота, востребованность. Такой период, когда человек набирается опыта, навыков, чтобы стать наравне со взрослыми.





Когда человек хочет самостоятельности, свободы определять свою жизнь, почёта, уважения, влияния, принимать решения и нести за них ответственность – он стремится к зрелости.

Тенденция ранних браков была некой инициацией, которая означала сепарацию, то есть отделение от родительского дома. Когда у человека появлялась возможность выстраивать собственную жизнь так, как он хотел, он становился автором, реализовывая собственную власть и влияние. Позиция взрослого человека – это некая сосредоточенная власть, влияние и авторитет. В настоящее время всё поменялось.

После Второй мировой войны общество ужаснулось тому, что миллионы мужчин и женщин не вернулись домой. И люди стали двигаться к большей ценности человеческой жизни и, в частности, к детской.

Наше поколение воспитывает детей, воздвигая их на пьедестал, на главную позицию, то есть мир крутится вокруг маленького человека. Это усиливается ещё и тем, что в нынешнее время дети даются очень сложно, многие люди прибегают к искусственному оплодотворению.





В связи с этим возникло стремление сделать последующее поколение более счастливым, благополучным, чтобы оно никогда не столкнулось с тяжёлыми военными событиями и страшным опытом наших предков.

И это бессознательно стало основой для философии целого поколения, цель которого – защитить детей от испытаний и травм. Понаблюдайте, насколько родители озадачены или даже зациклены на идее воспитать ребёнка без травм.

На этой теме масса людей манипулирует и паразитирует, используя огромное количество психологической литературы, где из контекста избирательно выдёргивают части от целого.

Постепенно эта история начала приходить к парадоксу. Взрослые люди отказались от своих привилегий и ресурсов, которые у них были. И сейчас в большей части мира власть в семье у ребёнка, а не у взрослых, которые испокон веков определяли порядок жизни своих детей.





Взрослый сейчас просто не может взять что-то необходимое для себя, а оставшееся поделить между членами семьи. Сейчас самое главное дают ребёнку. Когда-то самый большой кусок доставался кормильцу, главе семьи, самому важному взрослому человеку, а детям по статусу шли остатки.

Можно взять пример из правил поведения в самолёте, где, в первую очередь, просят надевать маску взрослому, а после ребёнку. Чтобы взрослый смог позаботиться о ребёнке, а не наоборот. По карточкам в голодное время работающему взрослому всегда доставался больший паёк.

Родители, заботясь о своих детях, сместили эту конструкцию, и представление о счастье сильно изменилось. Случился перевёртыш: тяжёлый труд или работа стали ощущаться как тяжёлое несчастье.





Если родители много трудились, уставали, недоедали, не высыпались, то счастье – это другая полярность: вообще не работать.

И дети получают сейчас от родителей прекрасный опыт ничегонеделания, то есть не прикладывать никаких усилий, так как теперь усилие кажется насилием. А ведь усилие и насилие – не одно и то же.

Сейчас у детей единственный труд – учёба. Главное, чтобы ребёнок хорошо учился и ходил во всевозможные кружки.

Всё это вместе приводит к тому, что у взрослеющих детей возникает такое закономерное сомнение: «а зачем мне становиться взрослым, если у них вообще никаких привилегий нет?».

Ребёнок видит сплошные минусы: взрослые не могут делать то, что хотят, порой вообще кажется, что они ничего не хотят, они не властны над своим временем, как рабы, как объекты, обслуживающий персонал, с которым всё время что-то делает общество. Они  вроде работают, но не распоряжаются своими финансами; вроде зарабатывают, но постоянно в какой-то нужде.





Парадокс, но студенты живут веселее и свободнее, чем родители, которые их обеспечивают.

Нынешний тренд поддерживает культ молодости. Сейчас тело взрослого человека скорее вызывает осуждение, отвращение, это даже неприлично – выглядеть на свой возраст. Поэтому в нашей стране огромный спрос на индустрию красоты. Люди совершают над собой массу разнообразных манипуляций и процедур, чтобы выглядеть вечно молодыми: бесконечные изнуряющие диеты, спорт, операции и т.п.

В итоге будто бы существуют два полюса: детство-молодость и старость. А лучше сразу смерть, потому что старость сейчас вводит людей в ужас. Основная часть про жизнь и зрелость выпадает из этой цепочки.





Лет сто назад взрослый – это было равно человек. Ребёнок ещё не был человеком, юность – она глупа, богата на ошибки, игрива и безумна. А пожилой человек – это уже человек с ограниченными возможностями, но мне больше нравится формулировка – с дополнительными потребностями. Старый человек – мудрый, но не социально активный. И это история не про количество цифр, а про психику и определённую функциональность.

В 14 лет подросткам выдают паспорт, но это никак не помогает осуществлять свои зрелые функции, так как нет объяснительного механизма. Конечно, сейчас можно встретить самостоятельно живущих и работающих людей, у которых есть свои дети и все сопутствующие внешние признаки того, что ассоциируется со взрослыми.





Люди научились маскироваться и мимикрировать, но идентифицировать себя с этим статусом не могут, искренне не понимая механизм созревания. Их пугают такие слова, как ответственность и усилие. Они звучат как страшилки, история про какую-то каторжную вымученность или вынужденность, отсутствие выбора, мрачные перспективы, похожие на оброк. Многие скандировали: «не становись взрослым», «детство, не уходи», «время, остановись», потому что взрослый человек – это скукота, антисексуальность, труд, обязанности, тяготы, долги, лишения, зависимость и т.п.

В сравнении с весельем, вседозволенностью детства и юности зрелость проигрывает. И это, в свою очередь, останавливает человека от взросления. А поскольку юность очень привлекательна, то люди там и залипают. По природе своей юность существует для тренировки – время проб и ошибок, набора навыков.





Юность – это всё ещё не по-настоящему быть взрослым. В юности я исследую, экспериментирую: сегодня делаю одно, завтра другое, а послезавтра не делаю вообще, пробую по-новому. Например, сегодня я попробую пожить с партнёром, а завтра передумаю; сегодня я решил, что иду на учёбу, а завтра передумал и бросил; сегодня я пробую быть взрослым, а завтра не буду пробовать, как взрослый, завтра попробую, как ребёнок.

Сегодня я позволю себе большую машину, как у взрослых, или красивые туфли, а завтра, может быть, троих детей заведу, а послезавтра могу взять ипотеку. Но при этом взрослым я так и не стал, именно поэтому ипотека многих вышибает где-то в начале пути: платят непонятно за что, и вообще это кабала, будто бы их кто-то вынудил завести свою квартиру… Такое ограничение поля возможностей.

На зрелость мы смотрим из личного опыта собственных родителей, который есть почти у каждого ребёнка. А из детской позиции взрослый – это сплошные ограничения и никакой перспективы. Некоторые ценностные и важные смысловые моменты, благодаря которым человеческая жизнь может быть полной и реализованной, куда-то исчезли.





Психологическая позиция ребёнка звучит запросом на тему «я хочу, чтобы… он/она/оно/они поддерживали, заботились, обеспечивали, помогали, случалось(ись)».

Конечно же, все эти запросы логически обосновываются. Но это детская роль, когда над человеком есть кто-то, кто определяет его жизнь, за него отвечает, о нём заботится, обеспечивает. Потому что у ребёнка в этот период есть задача: набрать необходимый ресурс для самостоятельной жизни.

Ребёнок – это существо, которое берёт, вбирает в себя. Ребёнок – получатель, который ничего не отдаёт, не производит, даже если кажется, что это не так. Все творческие занятия ребёнок делает только для себя, наполняется навыками, удовольствием от процесса, впитывает восхищение тех, кто за этим наблюдает.

Детство – это когда рядом есть те, кто отвечает за то, чтобы мне давать, беречь, защищать; есть те, кто отвечает за меня, за мою жизнь, за мою безопасность и, в том числе, определяет мою жизнь.

Взрослые люди за какую-то область несут ответственность, ребёнок ни за что не отвечает, делает всё для наполнения ресурсов через игру и удовольствие, поэтому самые продуктивные обучающие программы построены на игре. Многие дети не признают, что взрослые за них что-то решают, ведут себя так, словно они всё сами, но ключевое в этом «как будто».

То есть человек может выглядеть, как решающий свою жизнь, но если у него есть хотя бы кто-то, от кого он зависит, от которого зависит его финансовое и прочее благополучие, – это значит, что человек в позиции ребёнка, он ещё не свободен, позиция зависимого априори свободной быть не может. Чем более зависим ребёнок, тем более счастлив. Взрослые обмениваются, а дети всегда берут.

На этом построена вся семейная система, когда родители дают детям, а они берут. Вырастая, эти дети отдают своим детям. Это как бескрайняя река в вечном потоке передачи энергии, ресурсов, традиций, поток от рода передается последующему поколению. А если эти дети возвращают своим родителям, то они замыкают круг. Потому что если замкнуть реку, она перестанет быть рекой.

На сегодняшний день многие родители чувствуют долг перед своими родителями, а поколение 70-х-90-х уже стонет от этого долга. В большей степени именно по этой причине нарушена рождаемость, передавать нечего, круг замкнулся, планета перенасыщена психологическими детьми и подростками. Если родители требуют вернуть какие-то долги, призывают к совести, вине, манипулируют, на самом деле они сами не выросли и им страшно оставаться брошенными, так как они сами – детки.





Многие встречали нуждающихся стариков, которые как дети, и стариков-мудрецов, которые ни в чём не нуждаются, они достаточны, изобильны, с ними хочется общаться, к ним хочется приезжать, впитывая мудрость.

Пожилые родители жалуются, просят дать внимания, любви, ну хоть что-нибудь... А кто-то горделиво молчит, но страдает. Это не плохо и не хорошо, важно понять причину происходящего, чтобы была возможность как-то с этим обходиться.

Дети не могут вернуть долг родителям – это против природы. Невозможно вернуть молодость и расплатиться за жизнь. За это становится стыдно, больно, страшно, потому что родители увядают. 
Очень важно понимать свое место в системе.





Взрослый человек живёт свою жизнь по-настоящему, находясь в ней полно, тотально, прямо внутри, в гуще событий. Не наблюдает снаружи, не пробует, не фантазирует, он – участник, автор своей собственной жизни. Когда человек может повлиять на других людей, на события, на мир – это не идея о свободе, как в юности, и не мечта о вседозволенности, как в детстве, это та свобода, у которой есть власть и влияние.

Взрослый живёт в реальном мире, где есть опасность, боль, сложность, трудные задачи, которые необходимо через усилие преодолевать, много неопределённости, неизвестности, отсутствует контроль. Такой живой, настоящий мир, не шоколадный и не сахарный. И об этом важно помнить.