— Вы человек Божий. Изучали теологию, служили в Псково-Печерском монастыре. Как этот духовный путь привёл вас к современному искусству, а затем и созданию собственного ювелирного дома?

— В юности я, как любой человек, искал свой путь. Этот поиск был абсолютно правильным для меня, потому что именно через изучение современного искусства, индустрии моды и светского мира я понял, что духовность, которая была привита мне в раннем детстве, – это то самое главное и настоящее, что делает меня той личностью, которой я являюсь. 
 




— Помогает ли вера творить?

— Вера помогает мне всегда, в любых ситуациях. Главный смысл веры – воспринимать с благодарностью то, что тебе посылается в данный момент жизни. Верующий человек не относится к трудностям как к трагедии. Этот взгляд на мир помогает жить и творить, даже просто делать самые обычные дела. По-моему, без веры жить очень тяжело. Мне кажется, без веры гораздо сложнее взаимодействовать с людьми и с окружающей действительностью. Не имея веры, человек поглощается своими проблемами, которые угнетают, делая его беспомощным... 





— Ваша мама, Лариса Шеховцова, известный иконописец, работала реставратором во многих монастырях. Какое влияние она оказала на вас, ваше творчество?

— Моя мама, можно сказать, прошла огонь, воду и медные трубы, фильм «Москва слезам не верит» в какой-то степени и про неё. Мама приехала в Москву из Курска. Это были 1970-е годы. Ей пришлось очень тяжело пробиваться в столице, она училась по ночам, днём работала, вставала в пять утра. 

Род моей мамы, Ларисы Шеховцовой, и относится к дворянам, доказавшим своё дворянское происхождение в 1761 году. Мама из очень хорошей и образованной семьи. Именно поэтому она дала мне фундаментальное классическое музыкальное и художественное образование. Каждое лето она снимала дачу под Петербургом и водила меня по дворцам и музеям, возила в Крым.





Я очень хорошо помню первые свои поездки за границу – в Италию, на Святую землю. Я всегда смотрел на маму как на женщину, которая отдаёт и никогда ничего не жалеет для меня – ни времени, ни денег. Я был её основной иконой, которую она создавала с любовью, вкладывая все силы и талант, и только затем уже шли иконы, которые она писала сама. 





— С чего началось ваше увлечение ювелирным делом? 

— Я понял, что меня интересует тема борьбы добра со злом в современном искусстве. Имея желание создать актуальный проект о России, я придумал «Русские сказки»: хотел показать собственное видение русской сказки через фотографии. В процессе работы я нашёл костюмы в Большом театре, в театре Станиславского, прекрасные локации для проведения съёмок в Подмосковье, в усадьбе Коломенское. Но столкнулся с серьёзной проблемой: было невозможно найти ювелирные украшения в русском стиле. Их не было. Их никто не делал.

И я захотел попробовать создать собственную коллекцию специально для съёмок. И она так понравилась всем друзьям и знакомым, что её немедленно раскупили. А затем я решил её повторить, и так постепенно все мои другие интересы отошли на второй план, уступая место ювелирному делу. Тогда я понял, что именно оно для меня актуально и важно.
 




— Работы Axenoff Jewellery отличает любовь к истории, культуре и стилю европейских монархий. В частности, многие украшения вдохновлены династией Романовых. Насколько коммерчески успешно такое заигрывание со стариной?

— Создавая коллекции, я не всегда преследую коммерческие цели, потому что для меня главное – делать то, что я считаю для себя важным, возрождать традиции. Нравится ли это, выгодно ли это с коммерческой точки зрения – это уже для меня второстепенно. Потому что коммерческий успех есть, безусловно, и благодаря другим коллекциям, но я могу сказать, что фамилия Романовы открывает многие двери, в которые невозможно попасть просто так.

У этой коллекции много поклонников, среди них есть очень интересные люди, с которыми я вряд ли смог бы познакомиться по какому-то иному поводу. Делая коллекцию, посвящённую этому великому русскому роду, я не раз чувствовал поддержку и интерес. Историчность моих украшений выделяет бренд Axenoff среди других ювелирных домов, и, пожалуй, конкуренции у меня на данный момент вообще нет. 
 




— В украшениях ювелирного дома блистали звёзды Большого, Мариинского, Михайловского театров. Много поклонников ваших работ и на Рублёвке и Новой Риге. Часто ли вам самому доводится бывать в наших краях?

— Рублёво-Успенское шоссе, конечно, место для меня особенное. Потому что здесь живёт и работает мама. Как только началась пандемия, я сбежал к ней на дачу в Жуковку. Открыл для себя много интересных мест в окрестностях Рублёво-Успенского и Новорижского шоссе, узнал про храм Илии Пророка в селе Ильинском, куда в пандемию часто ходил пешком. Эту старинную церковь очень любила Елизавета Фёдоровна, ведь там находилась её резиденция, где они жили с великим князем Сергеем Александровичем. 

В нашем доме в Жуковке я принимал гостей: встретить весну в любимом месте, видеться с друзьями в обстановке пандемии было для меня большим утешением прошлой весной. В этих местах много хороших и «вкусных» мест, особенно мне нравится атмосфера в ресторане «Ветерок» – в последнее время я часто там бываю – и пиццерия Osteria di Campagna. Ещё люблю гулять в Архангельском, это одна из любимых усадеб.





— Как тиара ювелирного дома Axenoff оказалась на Наташе Ростовой в сериале «Би-би-си»? 

— Однажды на фестивале «Белые ночи» мы познакомились с французской актрисой Евой Грин. Она приобрела несколько изделий, которые «снимались» в сериале «Камелот», после чего наш дом попал в книгу ювелирных домов, готовых сотрудничать с киноиндустрией.

Мы получили письмо от литовской компании продюсеров, работавших с «Би-би-си», с просьбой о встрече. В письме сообщалось, что англичане хотят обсудить с нами съёмки фильма о России. Я подумал, что это будет фильм обо мне как о русском ювелире. Как вы знаете, наш офис находится в Москве – в так называемом доме Ростовых, в особняке Долгоруких, с которыми дружил Лев Толстой. Как известно, писатель приходил к ним в гости и именно с их семейства писал образы семьи Ростовых. 





Когда продюсеры пришли к нам в офис, мы предложили им чай с баранками и ватрушками и стали рассказывать, что мы находимся в одной из комнат Наташи Ростовой, – они были совершенно поражены; а мы были потрясены ещё больше, когда они сказали, что собираются снимать фильм «Война и мир». Так началось сотрудничество, выросшее в масштабный и плодотворный проект. Режиссёры искали новые костюмы и новые ювелирные украшения – настоящие, а не бижутерию. И наш дом их полностью устроил. В основе работы – архивные материалы. Я ездил и в Париж, и в Павловск, изучал ювелирную моду того времени. 

Вдохновением мне послужила коллекция украшений Жозефины де Богарне, жены Наполеона. Я был в апартаментах Наполеона в Париже, изучил всё, что связано с ним и Жозефиной. В России меня вдохновляли интерьеры Павловского дворца, который я люблю с детства. Когда начались сьёмки, режиссёр стал активно вмешиваться в работу художника по костюмам. Он мог зайти на наш сайт и показать, какие хочет серьги надеть на Элен.





Мы возражали, что серьги-ордена с орлами Элен тогда никак носить не могла, что это было создано для современной женщины, которая носит кожаную куртку. На что режиссёр отвечал, что он видит так, и, как мы потом поняли, он был прав, потому что его решение оказалось, на мой взгляд, очень интересным. Работа была организована безупречно, в отличие от многих российских компаний. Я до сих пор с большим теплом вспоминаю единение команды, любовь к общему делу. Никогда не забуду, как все мы плакали и обнимались на премьере в Лондоне.
 
— Можно ли приобрести украшения из коллекции, появившейся в сериале?

— Их, безусловно, можно приобрести. Украшения из коллекции «Война и мир» очень популярны.
 




— Одним из ваших последних проектов стало создание украшений для церемонии венчания в Париже потомка императорской династии Романовых, Ростислава Ростиславовича, и его избранницы Фотини Георганты. Чем вы вдохновлялись, работая над обручальными кольцами для молодожёнов и тиарой невесты? 

— Мы руководствовались пожеланиями новобрачных. Они хотели самые простые кольца. Я считаю, что истинная красота всегда в простоте. Принц Ростислав Ростиславович Романов и его невеста выбрали для венчания собор Александра Невского в Париже, где венчались многие русские аристократы. Я старался создать изделие, относящееся к эпохе первой волны эмиграции в Париж 1917 года. Я вдохновлялся модным домом «Ирфе», созданным родственницей Ростислава Романова – княгиней Ириной Юсуповой.
 




— Правда ли, что после торжества молодые решили выставить на благотворительном аукционе эту тиару, получившую название «Русский Париж»? 

— Да, это совершенная правда. Наш ювелирный дом изготовил тиару, которую мы совместно с новобрачными жертвуем новому благотворительному фонду князя и княгини Романовых Romanov Philanthropy. Она будет продана на аукционе на первом официальном мероприятии фонда. Вырученные средства пойдут на поддержку русского декоративно-прикладного искусства и содействия культурному обмену между Россией и Западом.
 




— Ко всем прочим талантам, недавно вы ещё освоили кулинарию. Какой из рецептов стал для вас открытием?

— Я люблю готовить разные блюда, но из-за того, что пандемия выпала на начало Великого поста, у меня было больше практики в приготовлении постных блюд. Именно тогда у меня появилась возможность и желание заняться кулинарией. Я люблю готовить винегрет, борщ, капустные и морковные котлеты, постные голубцы.Открытием для меня стали выпечка и десерты, которые я сейчас с радостью готовлю. Могу поделиться рецептом пирожного «Слёзки»: оно делается из творожного теста с белком и изюмом, предварительно замоченным в коньяке.
 




— Остаётся ли время на хобби?
 
— Времени на хобби, конечно, всегда мало. В основном я выделяю свободные часы на то, чтобы послушать классическую музыку. В последнее время любимым произведением стало «Всенощное бдение» Рахманинова. Также я увлекаюсь коллекционированием старинной фотографии. Профессионалы находят для меня интересные исторические снимки, связанные с темой Романовых и дореволюционной Россией.

Большой интерес представляет для меня одна из недавних находок – дореволюционный снимок Соловецкого архипелага, сделанный последним настоятелем Соловецкого монастыря архимандритом Вениамином (Кононовым).





— Как в суете дней вам удаётся сохранять отличную физическую форму? 

— Форму мне удаётся сохранять потому, что Всё благодаря тому, что спорт – моя единственная разгрузка. Час или полтора в день я обязательно тренируюсь, ведь только в это время я полностью переключаюсь. Спорт помогает мне разрядиться. Мой принцип: ни дня без спорта. 
 




— Что вам позволяет оставаться в ресурсе? В чём секрет вашей продуктивности?

— С Божьей помощью остаюсь в ресурсе.